Матвей даже сам не понял, как тут оказался. Ноги сами его сюда привели, как часто бывало, когда он был задумчив. И вот теперь, напротив него раскинулось озеро, а сзади сосновый бор. Он тут частенько бывал, каждая ветка была ему знакома, каждый камень.  В воздухе пахло свежестью. Свежесть не пахнет? Разве?! Матвею казалось, что она пахнет, ведь он столько времени провёл в душной Москве. А тут, сосны, чистая вода, словом, благодать.
Скинув обувь и носки, парень по щиколотки зашёл в воду. Холодное течение приятно холодило кожу. Набрав горсть воды в ладони, он ополоснул лицо. Этим жестом он привёл свои мысли в порядок и вернул ясность мыслям. Да ну его, этот кодекс валькирии.
Матвей уселся на корточках и начал наблюдать за своим отражением, заставляя его мысленно преобразовываться. То лицо его принимало дьявольский вид, ухмылялось ,и в глазах горел недобрый огонь. То выражение резко менялось, оно становилась непроницаемым, словно высеченное из камня. В другой же момент, его можно было принять за добродушного и весёлого. Последним отражением было, это лицо полного ужаса, несчастье, боли и слёзы вперемешку с кровью. Матвей вдохнул воздух и резко хлестнул рукой по воде, убирая отражение. Всё что озеро ему показало, это были осколки его души. Частички характера. Он уже пожалел, что заставил озеро ему это показать. Незачем лишний раз напоминать больному, что он болен.

Матвей сразу же почувствовал у себя за спиной девушку, хоть она и находилась довольно далеко. Учитель научил его сканировать пространство, дабы на него не напали неожиданно. Потом это стало само собой получаться, даже не задумываясь об этом, Багров чувствовал каждую живую и не живую душу. Сначала он не мог понять, кто это. Пахнет вампиром, но вампиры не гуляют днём. Это не вампир, хм страж? Не то.
И лишь, спустя минуту, после того, как она остановилась и стала, молча наблюдать за ним, он соизволил обернуться. Как он и ожидал, это была девушка.
Матвей нахмурил брови. Он не любил гостей, даже если перед тобой стоит очаровательная девушка. От них всегда жди беды. Матвей усмехнулся. Прямо как от Ирки.
Зато, теперь глядя на девушку, он начинал кое-что понимать. То, что он не смог сразу определить её расу смущало. Внимательные глаза нагло обследовали девушку, подмечая каждую деталь. Теперь-то он всё понял. Казалось, что вся жизнь лежит у Багрова на ладони, а он всегда лишь считывал информацию. Сложив руки на груди, Матвей, криво улыбнувшись и подняв бровь, тихо произнёс. – И что тут забыла дочь златокрылого?
Обычно, говорить первым было не в его стиле. Он ждал, пока ему всё выскажут, а тут он просто не сдержался.

Вся ситуация начинало его забавить, он посмотрел как девушка достала медальон и уставилась на него, пытаясь определить кем он являся. Конечно этот слабый артефакт, врятле мог дать ей всю информацию. С таким же успехом, он мог и сам это рассказать ей.
А с чего ты взял, что я  дочь златокрылого? И сам то ты кем будешь?
Парень это ничего не ответил. Он решил немножко поиграть с этой девчонкой. Было видно, что она весьма не опытна в делах их волшебного мирка. Сам-то он не собирался раскрывать свои карты. Раз уж она настала его в тот момент, когда он не был расположен к правдивости и добродушию, то пусть получит свою правду. Сфабрикованную и частичную.
-Я маг – вуду.
Отчасти это была правда, её он мог продемонстрировать, если она не поверит. Но к чему эта показуха? Матвей, конечно же, не будет терять своё время на фокусы.
Я Алена. Будем знакомы. Если ты, конечно, не возражаешь познакомиться.
Он не возражал, правила приличие просто не позволяли ему грубо отмахнуться. Если бы перед ним стоял страж мрака или кто – то из канцелярии, то Багров не задумываясь, послал бы эти правила приличия.
-Матвей.
Сейчас он был настроен отвечать коротко и отрывисто. Не зачем показывать весь свой словарный запас, коль не знаешь, что будет дальше. Девушка встала рядом с ним. Если уж не хочешь быть расекречиной, то не стоит смотреть на лучи солнца так. Это раскрывает суть. Он не мог без магии смотреть на солнце. Да и не особо хотелось. Что там можно увидеть?

- Хм... Значит ты темный.
Матвей повёл бровью. Ему хотелось сказать – с чего ты решила, что я тёмный?!. Но он продолжал спектакль. Да его магия вуду, некромагия была тёмная, но так же была и светлая магия. И вообще, он давно решил для себя, что не собирается играть в игры, ты светлый, а ты тёмный. У него была иная точка взгляда. Не бывает абсолютного зла, как и света. Без друг друга они просто не смогут существовать. Такого не бывает. Да и учитель его проповедовал о едином начале магии. Позже и Матвей присоединился к этой точки зрения, когда смог усмирить тёмную и светлую магию. Он каждый раз внутренне усмехался над теми, кто говорил, что он абсолютно чист или наоборот. Если судить, по тому, с кем он якшается и кому помогает, то его можно отнести к светлой стороне. Но очень отдалённо. Златокрылые, услышав это, упали бы с неба от смеха. Он делает, то, что хочет. А его мечтают заполучить в свои ряды тёмные. С таким разностороннем развитиям он бы пригодился. Хотя о чём это он? Скорее всего, ему бы вспороли грудь и вытащили камень пути.
Значит ты Матвей. А чем вы вообще занимаетесь Матвей. Я имею ввиду по жизни?
Багрову, вдруг стало неприятно стоять в воде рядом с девушкой. Вода отличный посредник энергии, так же и преграда для нежити. Алёна не была погружена в воду даже кончиком ноги, но для Матвея хватало и близкого присутствия.  Кровь вампира. Пронеслось в голове, как внезапная вспышка света. Как я раньше и не догадался?!
-Ничем существенным.
Если, не считая убийство тёмных магов в склепе и особо любопытных, которые вздумали на него напасть. Он вышёл из воды и приподняв джинсы уселся на землю, подальше от берега озера.

Отредактировано Матвей Багров (2010-12-05 23:39:40)

-Ничем существенным обычно занимаются трупы.
От Матвея, конечно, не скрылось, что Алёна заглянула внутрь. Вдруг ему стало, на душе как-то спокойно. Он больше не злился, на то, что его покой был нарушен, а в его личное пространство вторглась чужая, выспрашивая о нём информацию. Она может быть кем-то послана. Эту возможность он не отвёрг. Слишком много в последнее время стало предательства среди златокрылых, а она даже не была им, тем паче. Если что, он всегда сможет стереть ей память. Надо предугадывать каждую возможность, каждый ход, который могут сделать в его сторону.
-Ну почему же? Иногда трупы занимаются очень даже существенными делами.
Горько улыбнувшись, Матвей вспомнил, как труп, который якобы не должен заниматься ничем существенным чуть его не угробил, впустив в него яд. Всё это было давно. Всего-то несколько сот лет назад, а память навсегда останется, так глубоко она врезалась, словно это было вчера.
– Матвей мы видимся впервые. Но почему-то мне кажется, что мы уже когда-то встречались. Ты ведь не темный и не светлый, кто же ты?
Не в нос, а сразу в глаз. Нет, её не послали. Если бы послали, то по крайне мере проинформировали. Хотя кто поймёт этих крыс? Они любят слепых пускать в толпу, где их затопчут.
Вокруг было красиво. Ветер колыхал верхушки сосен, теребил волосы и приятно обдувал лицо. Матвей ценитель природной красоты, что в людях, что и в самой природе.  Девушка сидела рядом. Это немного смущало. Неужели она не знает, как незнакомцы могут притвориться добрыми, а в следующую секунду перерезать глотку?
-Мы не встречались. Ответил пару минут спустя, после того, как всласть налюбовался игрой волн. Я бы запомнил. А сама как думаешь, кто я?
Он с любопытством взглянул в глаза Алёны. Посмотрим, насколько ты сообразительна.

У волхва полагаю.… Лишь они могли созерцать свет и тьму.
Матвей взял камешек и кинул в озеро, так, что прежде чем погрузиться в воду камешек проскакал по воде, создавая брызги и круги. Он был мягко удивлён, что девушка догадалась, кто он, но вскоре смирившись с этим и не предавая этому значению, взял следующий камешек.  Он уже давно привык ни чему удивляться больше, чем пару секунд. Парень промолчал и кинул следующий камешек.
- Ты я думою уже догадался кто я? Немного помедлив, словно пробуя на вкус слова и решаясь, стоит ли игра свеч ответил. Я был слегка в смятенье, но да. Я знаю, кто ты и знаю, что тебе меня следовало бы бояться.
Угроза? Нет, и ещё раз нет. Просто он не знал, кто может появиться в следующий момент, да и сказать, что он любил светлых, светлой любовью нельзя было точно. Для него что светлый, что тёмный почти на одно лицо, только с обратнопропорциональной душонкой.

- А почему я должна тебя бояться? Ты же не за свет и не за тьму. Эта девушка была чересчур проницательна, Матвея это даже немного пугало. Его ничто не могло напугать, и сказать, что именно это пугало нельзя, скорее немного настораживало. Но что взять с девушки, которую он мог сломить как, переломив руками ветку дерева. –Время имеет свойство менять людей. В один миг, ты как ветка под натиском ветра, склоняешься в одну сторону, то в другую. По волею судьбы, мы не подвластны себе, остается только сопротивляться желанием или дать себе унести в водоворот страсти и разбузданности. А потом, если тебе удаться сохранить свой эйдос, то будет суд. Тебя будут судить, вершить правосудие, куда тебя отправить. Ну и это если только, твоя душонка на переломе, а если черен, то прямиком в ад. Матвея это мало заботило, умирать то он не собирался, не скоро это произойдёт, он же волхв. Да и Ирка будет долго жить, а он планировал всегда находиться рядом с ней, с каждом шагом, пытаясь влюбить в себя, пусть даже она и перестанет быть валькирией, он найдёт способ, как ей помочь. Пока он всё это обдумывал, девушка смотрела ему в глаза. Ведь по глазам можно прочесть многое. Они как плёнка, оставляют следы прошлого. Но только не его, его глаза были пусты, тщательно  скрывая то, что творилось у него внутри. –Что ты тут забыла? Вопрос слёгка не из той оперы, но ему просто хотелось поговорить, даже неважно о чём именно. С друзьями можно говорить и наболевшем, с врагами, только о смерти. Друзей же у него не было, враги на горизонте не маячили, так что пустая болтовня, даже как то успокаивала.