Светлая резиденция
Новость о том, что ей предстоит какое-то время провести в компании жнеца, не показалась Александре неожиданной, но всё же несколько напрягла. Ей не особо нравились эти ребята, но с этим, похоже, был особый случай. Накилон, начальник резиденции, лично поручил ей присмотреть за гостем какое-то время, пока он может быть полезен. О точных сроках он не распространялся, но девушке показалось, что едва ли речь шла о чем-то более длительном, чем несколько дней. О его конкретном задании ей тоже пока не сообщили, да и вообще кроме наблюдения ничего и не поручали.
Что ж, вернувшись в свою комнату, светлая уселась на диванчик и стала с любопытством изучать досье на будущего знакомого. Определенно, это был не рядовой жнец, и, честно говоря, история его вынужденной службы свету не вдохновила девушку. Тем не менее, она испытала нечто сродни заинтригованности.
В тот момент как Питер появился возле резиденции и стал колотить в двери, светлая также прибывала в своей комнате, и слышать ничего не слышала. Однако жнеца всё же заметили, и в первую очередь это были, конечно же, сотрудники музея. Так что к тому моменту, как стражи спохватились и пригласили гостя, не обошлось без пары успокаивающих маголодий – благо пара златокрылых как раз собирались уходить и вовремя всё обнаружили.
Александра вышла встретить Питера уже в приемной и, остановившись в паре шагов от него, уставилась на сие чудо природы с приветливым интересом. Пожалуй, его облик заслуживал и более длительного созерцания, однако она почти сразу заговорила:
- Привет, я Алекс – какое-то время буду присматривать за тобой. Надеюсь, путь сюда не вызвал затруднений? – поинтересовалась она, без церемоний переходя на ты.

Светлая резиденция
Похоже, новый знакомый был весьма экспрессивной личностью, от недолгого ожидания пылающей гневом. Тем не менее, вид Александры его несколько успокоил, так что заговорил он уже вполне приветливо. И, тем не менее, его слова неприятно поразили бы любого светлого стража. Ну… почти любого.
В своём коротеньком приветствии он успел явно обозначить свои маньячные наклонности, упомянуть гибель сашиного соратника и даже пригрозить расправой ей самой. Подобная наглость могла бы завести в тупик многих стражей, страдающих нехваткой внутренней гармонии и умения владеть собой. Но девушку неожиданно смутило совсем иное: «А что с его волосами не так?» Она даже дополнительно окинула их внимательным взглядом в беспомощной задумчивости, но не нашла причин придираться. Даже акулья улыбочка, коей гость одарил её напоследок, не показалась ей чем-то достойным насмешек или хотя бы неприязни.
Легкое недоумение сменилось на её лице плохой попыткой подавить улыбку – ей стало весело. Гость, хоть и не выглядел в её глазах клоуном, чего, быть может, и опасался, но всё же неумолимо казался забавным. Но девушка справилась с собой и умело перевела улыбку в обычный знак дружественного расположения. Жнецы могли внушить страх любому существу, но этот кадр не выглядел готовым на убийство. Вернее, прямо сейчас готовым не выглядел, если не вслушиваться в маньячное содержание его речей.
- Приятно познакомиться, - сообщила она с выражением непроницаемой вежливости. – Хорошо, не будем трогать тему внешности, хотя мне сложно удержаться от комплимента цвету волос – мои тоже бывают такого оттенка совершенно непроизвольно. Но, кажется, не сегодня.
Проговорила всё это девушка быстро и не стала делать пауз, так что непросто было понять, что она всё же нарушила просьбу (или всё-таки угрозу?) и первым делом заговорила именно о волосах.
- А ты, похоже, любишь поболтать – что ж, я тоже. Мне хотелось спросить – зачем ты обрёк себя на службу свету? Но теперь я вижу, что ты не виноват. Видимо, ты просто не знал, что стражи света редко бывают в земном мире и не всегда безболезненно переживают стремительную смену моды. Тот златокрылый, что оскорбил тебя, очевидно, не хотел этого – наша манера речи тоже не всегда актуальна и может быть непонятна современным людям. Если бы ты знал это, то захотел бы поступить как-то иначе?
В приемной они были одни, и никто не мог помешать им немного побеседовать. Блондинка скрестила на груди руки и с интересом уставилась на гостя. В своём порыве она напоминала типичную светлую девчонку, наивно верящую в раскаянье и невиновность опаснейших преступников. Но разве такой она была?

Светлая резиденция
«Значит, мысли мы читаем», - как бы между прочим констатировала про себя девушка, с внимательным интересом в глазах слушая собеседника. Мотивы жнеца были интересны ей лишь отчасти. В конце концов, её приставили к нему вовсе не затем, чтобы читать нотации и заниматься нудными воспитательными работами. Чуть больше её занимало отношение самого Питера к содеянному и, наконец, его эмоции, которые тот и не пытался скрывать.
Меж тем психологический портрет вырисовывался весьма занятный. Новый знакомый был дружелюбен, а в его голосе звучала доброта, никак не вязавшаяся со смыслом слов. Вместе с тем его театральность была столь нарочита, что граничила с натуральным безумием. И пусть сейчас он и выглядел милым психом, в его руках в любой момент могло оказаться одно из сильнейших оружий в мире, а за спиной оставался кровавый след, который и привел его в светлую резиденцию. Впрочем, знай он чуть больше о своей собеседнице, наверняка мог бы испытать схожее удивление.
Алекс выразила желание послушать его историю кивком головы, но, казалось, Питеру этого и не требовалось – он уже взахлёб рассказывал о своём прошлом. И было оно полно смерти и боли. Как и относительное настоящее, иначе был бы он свободным… насколько позволила бы канцелярия, рассылающая по некроотделу списки.
- Занятно, - изрекла девушка, дождавшись окончания историй и последовавшего за ними вопроса. Однако говорила она не о них. – Ты сомневаешься, что интересен мне, но сам же продолжаешь беседу.
Она мягко улыбнулась и покачала головой.
- Мне было интересно тебя послушать, иначе бы я сама не заводила разговор и не задавала вопросов. Коих у меня, конечно, после всего сказанного поприбавилось, - она чуть вздохнула. – Слушать тебя было грустно и страшно. Ну а о себе я могу болтать часами, но к чему нам говорить о всяких пустяках? Твои истории гораздо увлекательнее, чем пересказ безмятежных эдемских будней. Я, конечно, не хочу сказать, что мне там скучно – вообще знаешь моё мнение? – кто так считает, находит потом себе развлечения в тартаре. Уж с этим там проблем нет! И воды нет, и свежего воздуха. И солнца.
Алекс задумчиво вздохнула, но вернулась к теме.
- Но я, как видишь, и в мире смертных бываю, причем не так уж редко. «Повезло», так сказать, с профессией. Правда, я ещё учусь, но это ненадолго. Три-четыре тысячи лет, - хихикнула она. И не было понятно, действительно ли стражница считает своё положение подаренным везением.
- Не хочешь присесть? Здесь мы пока никому не помешаем, – полюбопытствовала она, указав на небольшой диван офисного вида, и первой плюхнулась на него.
- Ну а ты? Мне не доводилось болтать со жнецами и я… думала о них несколько иначе. Впрочем, я еще сомневалась – цените ли вы жизнь, или же, напротив, она для вас потеряла цену. Из твоего рассказа я этого так и не поняла. Ты был готов с лёгкостью убить многих, но к убийству младенцев отнесся с гневом. Это ведь больше подходит… ммм, стражу тьмы, - осторожно добавила она. Ей и правда казалось, что «выборочная справедливость» и жажда крови скорее подошли бы обладателю дарха, нежели косы смерти. Однако она не спешила однозначно оценивать Питера.

Отредактировано Александра (2013-06-08 21:42:35)

Светлая резиденция
Светлая не особо рассчитывала, что у неё завяжется беседа со жнецом, но тот оказался удивительно болтлив, что всё и определило. Сама девушка не могла назвать себя болтушкой, но и в карман за словом не лезла, отчего разговор выходил интересным и непринужденным.
Комментарий Сатклиффа относительно спокойной жизни в Эдеме неожиданно вызвал в её душе резонанс, на который она не могла не обратить внимания. Пожалуй, воображение жнеца всё же несколько идеализировало эдемские будни, если он предполагал, что стражам действительно не приходится покидать его безопасных стен и сталкиваться со всеми ужасами нижних миров, абстрагируясь от остального мира. Но разве можно упрекнуть его в этом, если и сама Александра не раз задумывалась о том, что хотела бы себе иной жизни? «Спокойно жить в Эдеме и заниматься каким-нибудь тихим занятием» - о, эти слова пробудили в ней ностальгию. И отнюдь не по эдемскому саду. Однажды в детстве она всерьез, пожалуй, тогда впервые, забеспокоилась о своей дальнейшей участи. Она не была трусихой, но и душой не пылала как все те, кто в юности воображали себя в рядах златокрылых и на опасных миссиях. И тогда она поняла, что ей вовсе необязательно быть лучшей в таких дисциплинах, по чьим отметкам в первую очередь выбирают будущих кандидатов на передовую. И в то же время она завела себе мечту, скромную, но приятную – небольшой уютный кабинетик, стол, на нём берестяные свитки…
Было трудно отогнать от себя это видение, но светлая справилась. И по сей день её охватывали смешанные чувства с оттенком печали всякий раз, когда она вспоминала о своих глупых детских надеждах. А ведь фактически план составила, как обеспечить себе комфортное существование и в то же время быть полезной! Уж в овладении гуманитарными дисциплинами она всегда была старательна и усердна. А для остроты ощущений к её услугам всегда были бы «дипломатические миссии»... если бы не та роковая посылка от неизвестного убийцы.
А сейчас… маски? Нет, Александра не называла себя актрисой, но именно сейчас она играла роль бронзовокрылой стражницы, не ведающей сражений и смерти. Пожалуй, убедительно получалось, хоть ей возможно и стоило проявить больше отвращения и ужаса, услышав об очередных жестокостях – но переигрывать было не в её стиле. Слушая историю Питера, она внутренне оставалась спокойной и могла лишь посочувствовать ему, что отражалось на её лице. Ей он не был безразличен, как и любое тёмное существо, всё же сохранившее в себе свет. Должно быть, те погибшие златокрылые смотрели на мир иначе, за что и поплатились в итоге. Хотя, конечно, девушка ни на миг не усомнилась, что они не желали жнецу зла и погибли лишь из-за своей неосторожности.
- Знаешь, ты меня не утешил, - после небольшой паузы промолвила она с грустной улыбкой. К счастью, акцентировать внимание на теме счастливой жизни Питер не стал, так что Александре не пришлось больше иронизировать о своём «везении» в этом плане. А уж помня о милой привычке собеседника читать мысли, о которой тот вскользь упомянул, следовало остерегаться подобных тем. – Я бы не хотела встретить смерть от рук того, кто получал бы от этого удовольствие. Но это глупо, наверное? Мне должно быть всё равно. К сожалению, и я тебя утешить не могу – душа убийцы не будет чиста до тех пор, пока не раскается. Но она может получить второй шанс – мы всегда стараемся настоять на этом при распределении эйдосов. Ну а про смерть по разнарядке я и не говорила – я имела в виду тех стражей. Их ведь не было в списке? Но давай сменим тему, а то разговаривать со жнецом о смерти… да уж, ничего лучше я придумать не могла!

Светлая резиденция
Естественно, жнец не мог не поинтересоваться о судьбе Анжелики у, наверное, первого стража света, с кем ему удалось нормально поговорить.  Александра ожидала подобного вопроса, но ей всё же казалось, что её предыдущих слов будет достаточно – она не знает. И она действительно не имела представления о том, что произошло с душами убитых после разоблачения и поимки Питера. В том отчете, что попал к ней в руки перед его визитом, содержалась лишь скромная выдержка из его личного дела с описанием произошедшего инцидента. По одной этой бумажке ей трудно было сделать вывод.
Однако помимо бумажек у светлой в распоряжении был сам образ мысли своих соотечественников. И ещё до того, как Питер успел договорить, Алекс успела прикинуть, что душе убийцы сейчас несладко.
Услышав последние слова жнеца, девушка улыбнулась, но про себя не сильно обрадовалась. Она скорее поставила бы на то, что Питеру просто хотелось произвести на неё положительное впечатление, чем на то, что он, в самом деле, решил раскаяться, учитывая, что она по существу и не пыталась взывать к его совести. Ей доводилось встречать немало симпатичных личностей, которым просто было удобно быть такими. Какое-то время.
- Да, не следовало нападать первым, тогда всё сложилось бы иначе. Тех златокрылых уже не вернуть, но они слились со светом и их незачем оплакивать. А в твоем положении есть и свои плюсы… не думаю, что тебе будет в тягость немножко поработать на свет, но кроме того я, быть может, смогу чем-то помочь тебе. Подожди здесь, я мигом.
Сказав всё это, девушка жестом попросила Питера оставаться сидеть на диване, а сама поднялась и бесшумной быстрой походкой пересекла приемную, оказавшись у дверей кабинета Накилона.  Робко скребнув дверь, она тут же отворила её и зашла, скрывшись из приемной.
- Питер Сатклифф успешно прибыл, - сообщила она на ходу, уже медленнее подбираясь к столу начальства. Сам Накилон, однако, не сидел за ним, а стоял у окна, возможно, размышляя над чем-то. Девушка позволила себе опустить приветствие, так как они сегодня уже виделись, да и обстановка не походила на официальную.
- Я хочу отправить запрос в канцелярию Дома Светлейших, я возьму? – тут же поинтересовалась она, пододвинув к себе один из чистых листов эдемского дерева и потянувшись за пером. Не присаживаясь, она чуть склонилась и принялась что-то строчить размашистым почерком.
- Я смотрю, тебе и не нужно разрешение, - хмыкнул Накилон, наблюдая за девушкой. Его взгляд скользнул по листу. – Ты хочешь узнать это для него? Но ответ придет не скоро, зачем тебе вся эта возня с бумагами, неужели в кои-то веки нечем заняться?
- Ответ придет не мне, а сразу Питеру, я сделала пометку с обратным адресатом, - коротко ответила светлая, увлеченная написанием.
- Это если запрос вообще одобрят, мы не обязаны разглашать такие сведенья, - похоже, Накилону не особо нравилась эта затея. Заметив, что девушка закончила писать, он добавил: - Лучше бы вам покинуть резиденцию и поболтать в каком-нибудь другом месте. А твой запрос я передам, когда прибудет наш связной.
- Спасибо, - поблагодарила светлая и не стала более отвлекать начальство.
Вернувшись к Питеру, она не стала присаживаться.
- Сегодня неплохой день для прогулки. Правда, морозит немного, но я думаю, жнецам это не мешает? – оптимистично проговорила девушка, но более не стала тянуть. – Я отправила запрос насчет души Анжелики, если его одобрят, ты получишь послание и всё узнаешь. Надеюсь, оно тебя не расстроит. Ей могли дать второй шанс... надо захватить курточку!
Сказав это, светлая обернулась к своей комнате и, мысленно сосредоточившись, чуть протянула руку, в которой в следующий миг оказалась её куртка. «Курточка захвачена!» - пошутила она сама себе, отгоняя не столь позитивные мысли о судьбах убийц.
- Ну что, пошли? – сказав это, девушка направилась к выходу. Уже на самой улице она подумала, что гулять, конечно, можно, но гораздо приятнее было бы сейчас оказаться в каком-нибудь помещении. – Есть идеи? – обратилась она к Питеру, впрочем, не особо рассчитывая, что тот ими располагает. Всё же ей чаще приходилось бывать в этой районе.

Светлая резиденция
Как ни странно, уже на выходе девушка вдруг ощутила, что её собеседник несколько не в духе. Более того, в нём ощущалась какая-то внутренняя борьба, весьма умело, хоть и нестарательно, скрытая за внешней весёлостью. Не будь Алекс столь чувствительна, могла бы и вовсе не заметить этого. А такой поворот заставлял задуматься и кое-что переосмыслить.
Светлая не стремилась воспринимать всё слишком однозначно, как и в случае со жнецом. На самом деле, это было вполне в духе эдемцев, вот только далеко не все они действительно были искренни в таком отношении. Всё же порой сдержать какие-то категоричные суждения в себе бывает непросто. Но сейчас, почувствовав, что её временный спутник и гость резиденции, заслуженно названный Джеком Потрошителем, не чувствовал безразличие, девушка ощутила искреннюю радость. Жнец мог понести куда более суровое наказание, но сейчас он здесь, с ней, и, похоже, что решение сохранить ему жизнь и заставить работать на свет смогло бы, в самом деле, исцелить его. Постепенно, конечно.
«С его делом разбирались большие умники. И ничуть не меньшие додумались приставить к нему в первую очередь меня», - вскользь подумала девушка, пока они молча спускались на улицу. Помимо этого она мысленно прикинула, не вызовет ли внешний облик жнеца излишнего внимания прохожих. Но затем сочла, что в Москве он будет смотреться весьма гармонично, а вездесущие духи мрака побоятся шпионить за их компанией. Хотя от них можно было ожидать и геройства.
Питер, похоже, тоже несколько увлекся мыслями. Его можно было понять, даже Саша невольно оказалась заинтригована вердиктом, что был вынесен душе Анжелики. Впрочем, наверняка куда в меньшей степени.
Между тем, жнец уверенно направился в сторону кафе, стараясь идти не слишком быстро для Алекс. Та не отставала, уже на улице застегнув курточку. Морозный воздух нравился ей, да и простудиться стражница не боялась, так что могла бы вполне обойтись без утепления. Но людям это наверняка показалось бы странным и вызывающим.
- Пообедать – неплохая идея. Хотя сейчас ещё можно успеть и позавтракать, - девушка взглянула на утреннее небо, затянутое белыми облаками. – А ты не любишь холод?

Кафе
Мысли жнеца всё крутились вокруг прошлой темы их беседы, так что отвлечение на светское обсуждение погоды оказалось мимолётным. Александра, которую холод также не тревожил (а свой порог чувствительности она давненько до человеческого не опускала, не приходилось), молча выслушала его ответ, повернув голову в его сторону. Дальнейшие его слова были несколько сумбурными, очевидно продиктованные преимущественно эмоциями, однако светлая отметила про себя не мало полезных фактов. Самым интересным было, пожалуй, то, что жнец говорил именно так, как хотелось девушке. «Его искренняя тяга к свету любопытна, возможно пощадившие его стражи разглядели в нём это», - подумалось ей.
Настроение мрачности и какой-то потусторонней тоски овладело их компанией, однако не в планах светлой было его поддерживать. Так что она покачала головой и улыбнулась, дослушав Питера. Они были уже у кафе к тому времени, так что со своим ответом Алекс немного повременила.
- А мне, пожалуйста, «Майами», - обратилась она к официантке, имея в виду фруктовый коктейль, мельком замеченный ею на рекламной табличке, кои в большом количестве пестрели на столиках. Должно быть, было немного странно делать зимой столь «холодный» заказ, однако официантка ничуть не удивилась и, записав, удалилась передать его. Девушка, у которой не было с собой денег, тем не менее, не особо об этом беспокоилась, так как могла незаметно телепортировать их из своей комнаты в любом момент. Это, конечно, было не особо практично, так как могло привлечь внимание духов мрака, однако в компании жнеца стражница не тревожилась о таких пустяках.
- Люди скатываются, но вместе с тем и поднимаются, иначе бы их падение давным-давно завершилось, - оптимистично заметила она, усаживаясь поудобнее и придвигаясь к столику. Поставив локти на стол и соединив кончики пальцев, она взглянула сквозь образовавшееся окошка на Питера. – Не удивительно, что ты столь мрачно к этому относишься, но в мире помимо смертей и неразделенной любви есть вещи гораздо приятнее и светлее, и их совсем не мало. Надеюсь, пока ты будешь работать с нами, ты с ними не раз столкнешься.

Отредактировано Александра (2013-06-30 14:45:20)

Кафе
Жнец не спешил соглашаться с оптимистично настроенной светлой особой. В ответе его прозвучала самая настоящая безысходность, приукрашенная комической фамильярностью. Как же нередко подобные интонации можно было услышать из уст стражей тьмы! По долгу службы Питер был обречен смотреть во мрак, и видел он там одну лишь чёрную пустоту, бездонную пропасть для душ грешников. Девушка, которой тоже в своё время пришлось проститься с вечным светом Эдема и познакомиться с ужасами нижних миров, могла его понять. Но лишь отчасти. Она видела также и свет, и, кстати, была убеждена, что Питер тоже может видеть его, хоть и отрицает это.
Девушка не успела ответить – им как раз принесли заказ. «Оперативненько», - подивилась она, привыкнув к куда меньшей расторопности персонала. Даже стакан воды официанты могли нести минут десять. Тем временем, Сатклифф попробовал мороженное и продолжил разговор. На сей раз, он решил поведать очередную историю своей биографии, не менее кровавую, чем предыдущую. Но хотя бы без убийств златокрылых. Светлая поняла, что он залез к ней в голову, но вслух никак это не прокомментировала.
- То есть ты говоришь, что имеешь тягу к мраку? – Алекс вопросительно подняла брови, созерцая поистине безумное выражение лица собеседника. – Но ведь это не так. Тебе ведь неприятен мрак, он отвращает тебя. А то, что ты сделала в деревне – ты поддался гневу. А что вызвало гнев? Всё тот же мрак! Совсем не светлые чувства диктовали тем бедным детям, что следует издеваться над слабыми и делать прочие гадости. Тебя возмутил мрак внутри них, и ты набросился на него, забыв о том, что его оболочкой были несмышленые дети. Мрак к каждому находит свой подход, уж этим он славен. Гнев – одно из его орудий. Но ощути разницу между резней невинных детей, и нападения на тех, кто совершал ужасные вещи ради развлечения. Тогда мрак и овладел тобой. Но, судя по твоим недавним словам, ты радуешься тому, что он «не прилип».
Говоря это, она периодически переводила взгляд на коктейль и, собираясь с мыслями, зачем-то размешивала его трубочкой, шурша льдом. Ей не хотелось, чтобы жнец настаивал на тёмном окрасе своей сущности. Пусть он и был далек от света, он всё же не был тем тартарианцем, кто утратил в себе последнюю каплю добра.
Закончив говорить, она посмотрела на Питера и подумала: «А вообще влезать в голову собеседника считается невежливым. Тебе нет нужды опасаться моих мыслей».

Отредактировано Александра (2013-07-04 13:15:03)

Кафе
Жнец не стал относиться к словам девушки с легкомыслием, ответив вполне правдиво и обстоятельно. Светлая осталась довольна его ответом, но сама хотела бы пустить беседу по иному руслу. Поэтому она решила не комментировать первые слова Питера, когда разговор, наконец, отошел от немного напряженной темы конфликтов света и мрака и в частности жестокости, плавно переходя в обсуждение внешнего вида и самовыражения. И эта тема оказалась близка Александре, хоть тут они с собеседником и были фактическими противоположностями. Там, где все носили неприметные серые одежонки, девушка ничем не выделялась, но и там, где всё пестрело карнавальным убранством, она могла одеть нечто настолько эксцентричное, чтобы окончательно слиться с общей массой. Все свои скромные потребности в самовыражении она вполне удовлетворяла в последних случаях, во всех других оставаясь совершенно непритязательной в этом плане.
Вот и сейчас она в равной мере не выделялась ни среди светлых стражей, ни среди людей, что не должно было не укрыться от эксцентричного жнеца. Внимательно выслушав его и неспешно допивая коктейль, стражница улыбнулась:
- Не знала я такого о жнецах, - проговорила она. – Да и вообще немного-то я знаю. Никогда прежде не доводилось иметь с вами дел, вы ведь довольно-таки… самодостаточные ребята, все в работе, - снова отстраненная улыбка. – Пожалуй, если бы все вы были такими, гм, одинаковыми, это было бы… жутковато. Даже для вас. Такие как ты в некроотделе совсем не повредят.
Девушку подмигнула, невольно заражаясь веселым тоном.
- Во все времена, не только в нынешнем поколении среди людей и нелюдей находились индивидуалисты, яркие личности, те, кто выбивались из серой массы… вот только не всем из них везло, и они становились любимы и принимаемы остальными, - констатировала она с грустью в голосе, которая, тем не менее, не отразилась на её настроении. – Впрочем, в магическом мире к ним всегда относились на порядок лучше, особенно в среде магов. Там в последнее время, да и во времена, пожалуй, полно своеобразных личностей…
Девушка допила свой напиток, с очередной улыбкой вспоминая о чём-то, об одной из своих встреч с магами.